Только пойми, кто ты, и как, с одной стороны, ничтожно то, что ты ошибочно называешь собою, признавая себя в своем теле, как необъятно велико то, что ты сознаешь истинно собою, — твое духовное существо, — только пойми это и начни каждый час своей жизни жить не для внешних целей, а для исполнения того истинного назначения твоей жизни, которое открыто тебе и мудростью всего мира, и учением Христа, и твоим собственным сознанием, начни жить, полагая цель и благо твоей жизни в том, чтобы с каждым днем всё больше и больше освобождать дух свой от обманов плоти, всё больше и больше совершенствоваться в любви, что в сущности одно и то же; только начни делать это — и с первого часа, дня ты почувствуешь, какое новое и радостное чувство сознания полной свободы и блага всё больше и больше будет вливаться в твою душу и — что больше всего поразит тебя — как те самые
внешние условия, которыми ты так был озабочен и которые всё-таки так далеки были от твоих желаний, — как эти условия сами собой (оставляя тебя в твоем внешнем положении или выводя из него) перестанут быть препятствиями и будут только всё большими и большими радостями твоей жизни.
Неточные совпадения
«Я должен объявить свое решение, что, обдумав то тяжелое положение, в которое она поставила семью, все другие выходы будут хуже для обеих сторон, чем
внешнее statu quo, [прежнее положение] и что таковое я согласен соблюдать, но под строгим
условием исполнения с ее стороны моей воли, то есть прекращения отношений с любовником».
Когда он был на воле, он работал для, той цели, которую он себе поставил, а именно: просвещение, сплочение рабочего, преимущественно крестьянского народа; когда же он был в неволе, он действовал так же энергично и практично для сношения с
внешним миром и для устройства наилучшей в данных
условиях жизни не для себя только, но и для своего кружка.
Тут же была и одна из самых для Нехлюдова приятных политических женщин — Эмилия Ранцева, заведывавшая
внешним хозяйством и придававшая ему, при самых даже тяжелых
условиях, женскую домовитость и привлекательность.
Но это — трусливый и маловерный национализм, это — неверие в силу русского духа, в несокрушимость национальной силы, это — материализм, ставящий наше духовное бытие в рабскую зависимость от
внешних материальных
условий жизни.
Во всем современно европейском глубоко лежат две черты, явно идущие из-за прилавка: с одной стороны, лицемерие и скрытность, с другой — выставка и étalage. [хвастовство (фр.).] Продать товар лицом, купить за полцены, выдать дрянь за дело, форму за сущность, умолчать какое-нибудь
условие, воспользоваться буквальным смыслом, казаться, вместо того чтоб быть, вести себя прилично, вместо того чтоб вести себя хорошо, хранить
внешний Respectabilität [благопристойность (нем.).] вместо внутреннего достоинства.
Нельзя ответственность за страдание и зло возлагать на других, на
внешние силы, на власть, на социальные неравенства, на те или иные классы: ответственны мы сами, как свободные сыны; наша греховность и наше творческое бессилие порождают дурную власть и социальные несправедливости, и ничто не улучшается от одной
внешней перемены власти и
условий жизни.
Не было
внешнего давления, как в казенное время, но «вольные» рабочие со своей волчьей волей не знали, куда деваться, и шли работать к той же компании на самых невыгодных
условиях, как вообще было обставлено дело: досыта не наешься и с голоду не умрешь.
Она покорялась этим
условиям, пользовалась теми маленькими льготами (рукоплескания, букеты, катанья на тройках, пикники и проч.), которые они ей предоставляли, но дальше этого, так сказать,
внешнего распутства не шла.
И потому главная деятельность человека, желающего служить обществу и улучшить положение человечества, должна по этому учению быть направлена не на уяснение истины и исповедание ее, а на улучшение
внешних политических, социальных и, главное, экономических
условий.
Короли и императоры почти ничем уже не управляют, никогда почти сами не решаются совершать внутренние изменения и вступать в новые
внешние политические
условия, а большею частью предоставляют решение этих вопросов государственным учреждениям или общественному мнению.
Условные положения, установленные сотни лет назад, признававшиеся веками и теперь признаваемые всеми окружающими и обозначаемые особенными названиями и особыми нарядами, кроме того подтверждаемые всякого рода торжественностью, воздействием на
внешние чувства, до такой степени внушаются людям, что они, забывая обычные и общие всем
условия жизни, начинают смотреть на себя и всех людей только с этой условной точки зрения и только этой условной точкой зрения руководствуются в оценке своих и чужих поступков.
Так что иногда при всех
внешних, казалось бы, выгодных
условиях для признания истины один человек не признает ее, и, напротив, другой при всех самых невыгодных к тому
условиях без всяких видимых причин признает ее.
Из соединения этих
условий происходит та правдивость и искренность, которою отличается Кольцов как в изображении собственных душевных ощущений, так и в представлении предметов
внешних.
Но медицина услужливо подставляет близорукому глазу очки, и, таким образом, негодный для новых
условий глаз чисто
внешними средствами делает годным, число близоруких увеличивается с каждым десятилетием, и остается лишь утешаться мыслью, что стекла, слава богу, хватит на очки для всех.
Для истинного движения жизни не только не нужна, но вредна
внешняя суетливая деятельность. Ничегонеделание без увеселений, доставляемых трудами других людей, есть самое тяжелое состояние, если оно не наполнено внутренней работой, и потому, если человек живет вне
условий роскоши, доставляемой чужим трудом, то человек этот не будет празден. Вред человечеству главный не от праздности, а от делания того, что не нужно и вредно.
С
внешним миром, по
условию, он мог сноситься не иначе, как молча, через маленькое окно, нарочно устроенное для этого.
Внешний мир действует на всех людей одинаково, но впечатления людей, поставленных даже в совершенно тожественные
условия, до бесконечности разнообразны, и по числу получаемых и могущих быть дробимыми до бесконечности впечатлений, и по силе их.
Людям мирского учения, направившим свой разум на устройство известных
условий существования, кажется, что увеличение блага жизни происходит от лучшего
внешнего устройства своего существования. Лучшее же
внешнее устройство их существования зависит от большего насилия над людьми, прямо противоположного любви. Так что, чем лучше их устройство, тем меньше у них остается возможности любви, возможности жизни.
Но если бы дух целиком зависел от материальных
условий, положительных или отрицательных, от
внешних исторических форм, от органического, то это означало бы страшное умаление реальности духа.
Выражают твёрдую надежду, что порт-артурская эскадра, овладев
внешним рейдом и частью моря, будет иметь возможность соединиться с владивостокской эскадрой, и тогда они обе сравнительно с остатками японской представят грозную силу, к которой и перейдёт обладание морем — одно из главных
условий морских побед.
Если существует человек, человеческая личность в измерении глубины, то зло имеет внутренний источник, оно не может быть результатом случайных
условий внешней среды.
Достоевский подвергает человека духовному эксперименту, ставит его в исключительные
условия, срывает все
внешние напластования, отрывая человека от всех бытовых устоев.
Революция определяется не
внешними причинами и
условиями, она определяется изнутри.
Впоследствии, когда раскол уже развился, существенными, характеристическими чертами его сделались: безграничное, возведенное на степень догмата, уважение к старине, к преданию, а особенно к
внешним религиозным обрядам, стремление подчинить этому преданию все
условия гражданского, общественного и семейного быта, неподвижность жизни общественной, отвержение всякого прогресса, холодность ко всем успехам развития народной жизни, нелюбовь ко всему новому, а в особенности к иноземному, и наконец глубокая, ничем непоколебимая вера в святость и непогрешимость всякого
внешнего обряда, всякого предания, которые носят на себе печать дониконовской старины и старой народности.